Наталия Жуковская - О буддизме и буддистах. Статьи разных лет. 1969–2011
Я, ЧЕЛОВЕК, ОБЛЕЧЕННЫЙ В САН ЛАМЫ, ВЫНУЖДЕН ИДТИ В ПОЛИТИКУ, ПОТОМУ ЧТО БЛИЗКО К СЕРДЦУ ПРИНИМАЮ СТРАДАНИЯ ЛЮДЕЙ, НЕ ПО СВОЕЙ ВОЛЕ ОКАЗАВШИХСЯ ЗА ГРАНЬЮ НИЩЕТЫ
С конца 1980-х гг. ряд лам стали активно заниматься политикой, но и верующие, и светская общественность Бурятии отнеслись к этому неоднозначно. Первым в ряду лам-политиков следует назвать Эрдэма Цыбикжапова, ставшего в 1989 г. народным депутатом Верхового совета РСФСР – первого демократически избранного парламента времен перестройки. Э. Цыбикжапов избирался, будучи дид-хамбо-ламой буддийской общины Бурятии, и поначалу совмещал светскую и духовную деятельность, но со временем снял с себя сан и полностью посвятил себя политике. Активно занимался политической деятельностью и следующий за Цыбикжаповым дид-хамбо-лама Доржожап Мархаев, член Конституционного собрания Российской Федерации. Проводимая им политическая агитация за партию «Выбор России» вызвала нарекания представителей бурятской интеллигенции, полагающих, что подобное поведение несовместимо с высоким саном. Лама Нимажап Илюхинов, руководитель общины «Дхарма», баллотировался в депутаты Государственной Думы Российской Федерации в декабре 1995 г., избран не был, но в своей предвыборной программе сформулировал связь между буддизмом и политикой так: «Я, человек, облеченный в сан ламы, вынужден идти в политику, потому что близко к сердцу принимаю страдания людей, не по своей воле оказавшихся за гранью нищеты»34.
Одна из самых интересных и противоречивых фигур – это, к сожалению, недавно ушедший из жизни (трагически погиб в автокатастрофе в июле 2005 г.) Федор Самаев (монашеское имя – Данзан Хайбзун). Имевший высшее светское (выпускник Восточного факультета Ленинградского государственного университета) и высшее духовное образование (Буддийская академия в Улан-Баторе), он прошел стажировку в Дхарамсале при Далай-ламе XIV и получил посвящение в сан гелонга. После вторичного открытия буддийского храма в Ленинграде в 1990 г. он был назначен ЦДУБ его настоятелем, открыл при нем школу для подготовки учеников (хуварак), возродив традиционный институт послушничества и воспитания будущих лам, стал активно налаживать контакты с зарубежными буддийскими организациями и отдельными священнослужителями, создал независимый экологический фонд «Ахалар», не стыдясь просить деньги у зарубежных спонсоров и инвесторов на буддийские издания, содержание учеников и т. д. Полагаю, что на первом этапе начавшегося возрождения буддизма (1989–1992) ЦДУБ, бывшее почти полвека послушным орудием в руках партийных и советских органов, оказалось неготовым к индивидуальной позиции и столь яркой активности кого-либо из своих членов и потому осудило деятельность Ф. Самаева, пыталось снять его с должности настоятеля и даже лишить сана. Ф. Самаев выстоял в этой борьбе. Однако в июле 1997 г. в Санкт-Петербургском храме возник конфликт, спровоцированный одной из буддийских общин города, претендующей на этот храм, и Ф. Самаеву пришлось уйти с поста настоятеля. В 1995–1997 гг. он занимал должность дид-хамбо, в обязанности которого входило устанавливать и поддерживать связи с международными буддийскими центрами и общинами разных стран. В 1994–1998 гг. Ф. Самаев был депутатом Народного Хурала Республики Бурятия от Окинского избирательного округа. В 1999 г. он создал Централизованную религиозную буддийскую организацию «Майдар», куда вошли тункинские и окинские дацаны, возглавляемые его учениками, и фонд «Ахалар». В последние годы жизни он вместе со своими учениками построил в Тункинском районе Бурятии Буддийскую академию, в которой с 2004 г. начал преподавать.
Как сложатся дела после гибели Ф. Самаева, пока не ясно, но его ученики – настоятели двух дацанов Тункинского района («Бодхидхарма» в поселке Аршан и «Тушита» в поселке Кырен) и одного в Окинском районе («Пунцогнамдоллинг» в поселке Орлик) – хотят продолжить дело своего Учителя, а заодно открыть в построенном им здании академии его мемориальный музей. Такое решение было принято всеми собравшимися в Национальной библиотеке Республики Бурятия (Улан-Удэ, 23 июля 2005 г.), устроившей вечер памяти гелонга Данзан Хайбзун Самаева. Такое мероприятие, посвященное недавно ушедшему из жизни ламе, в Бурятии проводилось впервые. Его вспоминали не только как Учителя-наставника, но и как человека, много сделавшего для своего народа – сойотов, для Окинского района, в котором он родился и вырос, и просто для многих обращавшихся к нему со своими проблемами людей35.
Будущих лам Бурятии обучают не только в самой Бурятии в Буддийской академии «Даши Чойнхорлинг». Несколько человек постоянно учатся в Монголии (одни заканчивают, другие поступают) в Буддийской академии при монастыре Гандантекчинлинг. Несколько десятков лам обучаются в буддийских монастырях Индии практически всем необходимым предметам: астрологии, медицине, философии, логике, обрядовой практике, тантрической эзотерике и т. д. Через несколько лет, по окончании соответствующих факультетов, их ожидает работа в монастырях у себя на родине, но кому-то из них предстоит стать буддийскими дипломатами, научиться вести диалог как со светскими властями России, так и с руководителями буддийских общин стран Востока и Запада.
НЕСКОЛЬКО ДЕСЯТКОВ ЛАМ ОБУЧАЮТСЯ В БУДДИЙСКИХ МОНАСТЫРЯХ ИНДИИ ПРАКТИЧЕСКИ ВСЕМ НЕОБХОДИМЫМ ПРЕДМЕТАМ: АСТРОЛОГИИ, МЕДИЦИНЕ, ФИЛОСОФИИ, ЛОГИКЕ, ОБРЯДОВОЙ ПРАКТИКЕ, ТАНТРИЧЕСКОЙ ЭЗОТЕРИКЕ И Т. Д.
Буддисты и власть в Бурятии: согласие или противостояние?Как в бывшем СССР, так и в постперестроечной России религия отделена от государства. Несмотря на многообразие традиционных и новых конфессий, представленных на ее территории, Российская Федерация – государство светское. Тем не менее одна из характерных примет нашего времени – достаточно активное взаимодействие властных структур с религиозными организациями и их лидерами. Эти контакты отнюдь не безоблачны. В регионах конфликты между ними возникают довольно часто и, как правило, связаны с местными ситуациями, когда интересы власти и религии приходят в противоречие друг с другом. Конфликты нередко бывают вызваны поступками или позицией властных структур, которые во многом сохраняют стиль руководства, характерный для советского тоталитаризма.
КОНФЛИКТЫ НЕРЕДКО БЫВАЮТ ВЫЗВАНЫ ПОСТУПКАМИ ИЛИ ПОЗИЦИЕЙ ВЛАСТНЫХ СТРУКТУР, КОТОРЫЕ ВО МНОГОМ СОХРАНЯЮТ СТИЛЬ РУКОВОДСТВА, ХАРАКТЕРНЫЙ ДЛЯ СОВЕТСКОГО ТОТАЛИТАРИЗМА
Республика Бурятия еще несколько лет назад была прокоммунистическим регионом, где на всех видах выборов почти половина населения голосовала за коммунистов и преобладал советский стиль руководства и решения проблем. Это естественно сказывалось на взаимоотношениях с главой Буддийской традиционной сангхи России Пандито Хамбо-ламой Дамбой Аюшеевым. В настоящее время его полномочия не распространяются на буддийские организации Калмыкии, Тувы, Алтая, ограничиваются только территорией этнической Бурятии, включающей также и два бывших бурятских субъекта Федерации – Усть-Ордынский и Агинский автономные округа (ныне районы в составе Иркутской области и Забайкальского края). Но так как зарегистрированных буддийских общин (дацанов, дуганов, молельных домов) на этих землях практически столько же, сколько было к началу репрессий против буддизма, лам и всей буддийской культуры в конце 20-х гг. XX в., то руководителям сангхи забот хватает.
Должность лидера сангхи объединяет в себе несколько функций, отражающих разные стороны жизни буддистов, – наставника (учителя), дипломата, политика, хозяйственника. По каждому из направлений деятельности у него, конечно, есть заместители (дид-хамбо), в том числе отвечающие за региональные отделения, но все же вся ответственность за принятие любого решения в рамках буддийского пространства Бурятии лежит на лидере, и ни одно из них без его ведома не принимается.
ДОЛЖНОСТЬ ЛИДЕРА САНГХИ ОБЪЕДИНЯЕТ В СЕБЕ НЕСКОЛЬКО ФУНКЦИЙ, ОТРАЖАЮЩИХ РАЗНЫЕ СТОРОНЫ ЖИЗНИ БУДДИСТОВ, – НАСТАВНИКА (УЧИТЕЛЯ), ДИПЛОМАТА, ПОЛИТИКА, ХОЗЯЙСТВЕННИКА
Когда власти республики заняты своими делами, а руководство сангхи своими, царит относительное спокойствие, но стоит только их интересам пересечься, как возникают конфликты. Главный из них, повлекший за собой многие последующие, произошел в мае 1998 г. Это был конфликт бывшего Президента Республики Бурятия Л. В. Потапова и Правительства Республики Бурятия с Пандито Хамбо-ламой Д. Аюшеевым из-за вывоза на выставку в США «Атласа тибетской медицины». В конце XIX в. этот атлас был привезен в Бурятию из Тибета, он является копией оригинала, созданного в конце XVII в. (таких копий в мире существует всего три, оригинал, скорее всего, погиб в ходе китайских репрессий в Тибете после 1959 г.). Буддисты Бурятии по праву считали его своим достоянием. До 1936 г. он хранился в Ацагатском дацане, а после его ликвидации оказался в музее, который ныне называется Музей истории Бурятии им. М. Н. Хангалова. Предложение выставить Атлас в ряде музеев в США поддержали Президент, Правительство Республики Бурятия, Министерство культуры РФ, но с сангхой в лице Хамбо-ламы, которая по праву истории продолжала считать себя если не «хозяйкой», то по крайней мере организацией, причастной к судьбе этого сокровища, никто не посчитался. Это привело к самому настоящему побоищу между ламами и отрядом милиции в момент вывоза атласа из музейного хранилища, отснятому на видео и показанному как по Центральному телевидению России, так и в США. С этого момента начинается отсчет разногласий Президента Республики Бурятия и Хамбо-ламы.
